11 июня 2012 г. Министерство энергетики и угольной промышленности Украины предложило представителям общественности, СМИ, экспертам и другим заинтересованным лицам обсудить проект обновленной Энергетической стратегии Украины на период до 2030 года, подготовленный частным Фондом «Эффективное управление» Рината Ахметова. При этом его авторы «убедительно попросили» предоставлять предложения лишь двух видов: содержательные, состоящие в «несогласии с содержанием или концепциями, изложенными в документе», и редакционные – с указанием на несоответствие данных и ошибки, не относящиеся к содержанию. Разработчики не считают, что замечания могут быть еще и концептуальными. Между тем, по мнению автора этих строк, предложенный документ не является стратегией развития отрасли, подготовлен с нарушением действующих нормативно-правовых актов и предусмотренной ими процедуры, построен на ошибочных предпосылках и некорректной первичной информации, противоречив и нереалистичен, а потому нереализуем.

Как должно быть

Термин «стратегия развития отрасли экономики» установлен Концепцией усовершенствования системы прогнозных и программных документов по вопросам социально-экономического развития Украины, одобренной распоряжением Кабинета Министров Украины от 4 октября 2006 г. № 504-р. Это документ, в котором «на основе прогноза тенденций развития соответствующих рынков и направлений научно-технического прогресса определены долгосрочные цели и приоритеты развития отрасли экономики (сферы деятельности), меры, направленные на их достижение, и ресурсы, необходимые для осуществления таких мероприятий».

В соответствии с постановлением Кабинета Министров Украины от 26 апреля 2003 г. № 621 (в редакции постановления Кабинета Министров Украины от 29 июня 2011 № 702) ответственным исполнителем разработки программы развития топливно-энергетического комплекса определено Минэнергоугля. Тем же постановлением установлена типовая структура этого документа. Он, в частности, должен содержать следующие разделы:

1. Характеристика состояния развития отрасли.

1.1. Анализ развития отрасли за предыдущий период и определение главных проблем реализации государственной политики в отрасли.

1.2. Характеристика использования потенциала отрасли.

2. Стратегические цели и приоритеты развития.

3. Экономическое обоснование и оценка необходимых ресурсов для реализации программы. Расчет необходимой бюджетной поддержки.

4. Расчет ожидаемой эффективности и сроков выполнения программы.

5. Определение механизмов управления и контроля хода выполнения программы.

6. Комплекс законодательных и организационных мер и задач (целевых проектов) по реализации программы.

Определение терминов «стратегические цели» и «задачи» приведено в разработанных Минэкономики по поручению Кабинета Министров Украины от 5 февраля 2003 г. № 1259 Методических рекомендациях по внедрению стратегического планирования в практику центральных органов исполнительной власти. В соответствии с ними, стратегические цели – это долгосрочные результаты деятельности, которые могут быть достигнуты с учетом существующих внешних условий, ресурсов и потребностей. Стратегические цели формулируются на основе принципов реальности, мотивации, ясности, обязательности, согласованности.

В отличие от целей, задачи являются конкретными, ограниченными во времени, измеримыми действиями по их достижению. Задачи являются промежуточными достижениями, необходимыми для реализации стратегических целей. Совокупность задач составляет стратегические цели.

Задачи должны соответствовать принципам SMART, то есть быть:

– конкретными (Specific) – отражать желаемые достижения, а не способы их реализации, вести к выработке конкретных действий;

– измеряемыми (Measurable) – должны быть количественно измеряемыми, чтобы оценить их достижения. Отчетность должна встраиваться в процесс планирования. Метод для измерения выполнения задания определяют до фактического начала работы;

– агрессивными, но достижимыми (Aggressive but Attainable) – должны соответствовать имеющимся ресурсам, но не требовать невозможного;

– ориентированными на результат (Results-oriented);

– ограниченными временными рамками (Time-bound).

В Методических рекомендациях по внедрению стратегического планирования в практику центральных органов исполнительной власти подчеркивается, что преимущества стратегического планирования не реализуются сами по себе. Его неудачное применение может повредить реализации государственной политики развития рассматриваемой отрасли. «Ловушками» стратегического планирования являются:

– подмена содержания стратегической деятельности формой;

– реактивное реагирование на изменения внешней среды;

– разрыв между стратегической и оперативной деятельностью, уверенность в том, что одно лишь наличие стратегии обеспечит ее осуществление;

– разработка нереалистичных планов, не учитывающих специфики объекта планирования и возможности изменений (в том числе их темпов);

– отсутствие системного подхода в реализации стратегической деятельности.

 

Что есть

1. Вопреки требованиям постановления Кабинета Министров Украины от 26 апреля 2003 г. № 621 в обновленной Энергетической стратегии отсутствует анализ развития ТЭК за предыдущий период и не сформулированы проблемы реализации государственной политики в данной сфере.

Авторы документа лишь констатируют, что «большая часть программ модернизации и строительства генерирующих и сетевых объектов, которые были предусмотрены Энергостратегией 2006 года, не реализована», не объясняя причин провала государственной политики. Между тем, в Энергетической стратегии России на период до 2030 года, утвержденной распоряжением правительства РФ от 13 ноября 2009 г. №1715-р, текущим результатам реализации Энергетической стратегии России на период до 2020 года посвящен отдельный раздел II.

2. В соответствии с распоряжением Кабинета Министров Украины от 4 октября 2006 г. № 504-р Национальной академии государственного управления при Президенте Украины было рекомендовано включить с 2007/08 учебного года в программы профессионального обучения государственных служащих изучение вопросов стратегического планирования. Однако разработчики обновленной Энергетической стратегии Украины на период до 2030 г. соответствующего образования не получили. На это указывает, в частности полное незнание терминологии государственного управления.

По определению, реализация действенной государственной политики невозможно без стратегического планирования. Поэтому энергетическая стратегия любого государства является составляющей государственной политики развития топливно-энергетического комплекса. В частности, Энергетическая стратегия России на период до 2030 года «определяет цели и задачи долгосрочного развития энергетического сектора страны на предстоящий период, приоритеты и ориентиры, а также механизмы государственной энергетической политики на отдельных этапах ее реализации, обеспечивающие достижение намеченных целей». Однако обновленная Энергетическая стратегия Украины лишь «призвана определить вектор развития отраслей энергетики Украины», причем не в соответствии с целями и задачами государственной политики, а «с целями и задачами ТЭК до 2030 года».

Собственно, «государственному управлению и регулированию» в Энергетической стратегии отведен лишь раздел 11 «Государственное регулирование и структура собственности» (объемом 3,5 с.). В нем, в частности, сказано, что «полное описание целей государства в каждой области, соответствующих задач, механизмов и конкретных мер регулирования содержится в каждой из секций этого документа, посвященных отраслям комплекса». Между тем, в Энергетической стратегии России на период до 2030 года государственной энергетической политике посвящен раздел V, состоящий из девяти (!) разделов.

Таким образом, подготовленный документ не является целостной «дорожной картой», определяющей механизмы государственного управления, способные обеспечить его реализацию. При этом авторы документа не отличают названные ими категории, путая цели с задачами, а механизмы государственного управления – с некими «конкретными мерами регулирования».

3. В Методических рекомендациях по внедрению стратегического планирования в практику центральных органов исполнительной власти строго определены термины «стратегические цели» и «задачи». Однако разработчики Энергетической стратегии демонстрируют полное непонимание принятых формулировок.

В соответствии с подготовленным документом целями его реализации являются:

– увеличение ВВП Украины за счет экономично эффективного развития ТЭК;

– создание условий для надежного и качественного удовлетворения спроса на энергетические продукты;

– повышение энергетической безопасности государства;

– повышение эффективности потребления и использования энергопродуктов;

– снижение техногенной нагрузки на окружающую среду и обеспечение гражданской защиты в сфере техногенной безопасности ТЭК.

Указанные цели государственной политики плохо сформулированы, несогласованны и неясны. Непонятно, чем отличается «потребление» от «использования» и что понимают авторы под «экономично эффективным развитием» и «обеспечением гражданской защиты в сфере техногенной безопасности». Скорее всего, имелось в виду «устойчивое развитие» и «сферу гражданской защиты и техногенной безопасности».

При этом совокупность поставленных целей не является минимальной с точки зрения их необходимости и достаточности. Например, повышение энергетической безопасности государства невозможно без эффективного потребления энергетических продуктов, а последнее – без создания условий для удовлетворения спроса на них.

Намного более предпочтительной была бы такая формулировка целей стратегии:

– переход на путь инновационного и энергоэффективного развития;

– изменение структуры и объемов производства энергоресурсов;

– создание конкурентной рыночной среды;

– интеграция в мировую энергетическую систему.

В свою очередь, совокупность сформулированных авторами задач не конкретизирует стратегические цели и не соответствует принципам SMART. Ни одна из них:

– не отражает желаемых достижений;

– не является количественно измеримой;

– не ориентирована на результат;

– не ограничена временными рамками.

Размытость целей и задач обновленной Энергетической стратегии не позволяет оценить разделение полномочий, действенность и открытость управленческих процедур, подконтрольность решений и ответственность за принимаемые решения, а также делает невозможными все последующие этапы разработки государственной политики в сфере ТЭК – ее формулировку, выбор приемлемого варианта, проектирование, реализацию, оценивание и мониторинг.

4. Хотя в Методических рекомендациях по внедрению стратегического планирования в практику центральных органов исполнительной власти подчеркивается, что преимущества стратегического планирования не реализуются сами по себе, авторы обновленной Энергетической стратегии базируют ее на основании представлений о неизменности внешней среды и при отсутствии комплексного осознания конечного результата.

Хотя авторы документа утверждают, что в соответствии со всеми сценариями «экономическое развитие Украины будет происходить в два этапа: высокий посткризисный экономический рост с достижением докризисного уровня ВВП; снижение темпов экономического роста с постепенным изменением структуры ВВП с увеличением доли сектора услуг», этапов реализации Энергетической стратегии не предусматривается.

В то же время, реализацию государственной политики в соответствии с Энергетической стратегией России на период до 2030 года планируется осуществлять в три этапа, для каждого из которых четко определены свои конкретные задачи, совокупность которых составляет стратегические цели. Это позволяет последовательно продвигаться по пути достижения целей и решения задач; координировать государственную политику в зависимости от изменений, происходящих во внешней и внутренней среде; учитывать качественные различия в характере и направленности мероприятий государственной политики в разные периоды ее осуществления.

Авторы обновленной стратегии не учитывают возможное изменение конъюнктуры рынков, в частности цен на энергоносители, которое способно существенно изменить не только структуру их производства, потребления, импорта и экспорта, но и, в случае ускорения развития прорывных технологий в ТЭК, изменить всю энергетическую картину мира. Например, в соответствии со сценарием развития энергетики «Схватка за ресурсы», подготовленным Royal Dutch/Shell, в некоторых странах-импортерах энергоресурсов еще до 2020 г. возможны «репетиции» резкого повышения внутренних цен на топливо и/или введения жестких ограничений на использование личного автотранспорта, которые будут сопровождаться кризисными явлениями в экономике.

5. Приводимые в Энергетической стратегии базовые показатели за 2010 г., прогнозные сценарии (пункт 1.5) и балансы (раздел 2) основаны на ошибочных предпосылках, никак не связаны друг с другом и противоречат другим показателям, приведенным в документе.

В частности, разработчики не смогли определить оптимальные направления формирования конкурентных преимуществ страны из-за отсутствия Стратегии социально-экономического развития Украины и семейства прогнозных энергетических балансов.

При этом они ошибочно ориентируются на значительное увеличение потребления энергоносителей с ростом ВВП (хотя с 2007 г. одной из приоритетных задач государств-членов ЕС в энергетике является его уменьшение). Почему-то считается, что к 2030 г. потребление топлива и энергии в Украине возрастет на 25% (в соответствии с базовым сценарием). Но, например, в прогнозе BP Energy Outlook 2011 сказано, что потребление энергии на душу населения в странах с низким и средним уровнем доходов населения в течение ближайших 20 лет будет расти не более чем на 0,7% в год. Поскольку Минэкономразвития уже к 2020 г. ожидает уменьшения населения Украины до 43,6…43,9 млн чел., к 2030 г. можно говорить не более чем о 12% прироста.

К тому же заложенное в Энергетическую стратегию увеличение потребления на 25% потребуют вложения 1,73 трлн грн в развитие инфраструктуры, модернизацию существующих и строительство новых производственных мощностей. Однако анализ выполнения действующего документа свидетельствует о постоянном недофинансировании предусмотренных им мероприятий. Например, по данным НАК «Энергетическая компания Украины», было обновлено лишь 2 из 13 ТЭС, которые планировалось реконструировать. Но если в стратегию заложены заранее нереалистичные показатели, то выделенные на ее реализацию средства (в том числе бюджетные) будут расходоваться неэффективно, а невыполнение одной задачи вызовет цепную реакцию.

Авторы утверждают, что «общая установленная мощность электрогенерирующих станций Украины к концу 2010 г. составила 53 ГВт», тогда как, по оценке Всемирного банка, четверть всей установленной мощности отечественных ТЭС (52% генерации) недоступна для использования, хотя эксплуатирующие компании продолжают ее учитывать. Констатируя, что «84% блоков тепловых электростанций превысили предел физического износа», разработчики, тем не менее, утверждают, что к 2015 г. генерация энергии на них возрастет на 21%.

Хотя разработчики признают, что «баланс мощности энергосистемы Украины характеризуется дефицитом как маневренных, так и регулирующих мощностей», они планируют к 2030 г. повысить установленной мощности на АЭС на 5 ГВт (с 13,8 до 18,8 ГВт). Между тем, именно увеличение мощности АЭС при одновременном сокращении генерации электроэнергии на ТЭС и привело к исчерпанию регулирующих мощностей энергосистемы. Вследствие этого диспетчерская служба начала с помощью атомных блоков регулировать частоту в электросети, а АЭС использовать не на полную мощность. Как следствие, в 2011 г. коэффициент использования установленной мощности (КИУМ) АЭС в Украине составил 71%, тогда как в РФ – превысил 81%. Кстати, Энергетической стратегией России на период до 2030 года предусмотрено повышение КИУМ, равнозначное введению в эксплуатацию четырех энергоблоков суммарной мощностью 4,5 ГВт.

Разработчики документа планируют добывать к 2030 г. от 20 до 29 млрд куб. м нетрадиционного газа, основываясь на единственном исследовании консалтинговой компании IHS CERA «Природный газ и энергетическое будущее Украины» и не имея ни одной пробуренной разведочной скважины, хотя в США от первых экспериментов до начала промышленной добычи сланцевого газа прошло более 20 лет. При этом глава IHS CERA Дэниел Ергин также говорил о «нескольких десятилетиях, в зависимости от геологии, если не будет никаких ограничений» и при десятикратном увеличении объемов инвестиций, для которых «должны быть созданы благоприятные условия».

Авторы стратегии считают, что в настоящее время при объеме переработки нефти 9 млн т в Украине используется «не более 25% номинально доступных нефтеперерабатывающих мощностей». Однако даже теоретически возможные в 2012 г. объемы первичной переработки нефти с газовым конденсатом составляют не 36, а 21 млн т, а фактические, учитывающие невозможность ряда отечественных НПЗ выпускать продукцию в соответствии с действующими стандартами, – 13,6 млн.

Разработчики базируют свои выводы об увеличении к 2030 г. объемов потребления различных видов моторного топлива в сегменте легкового и грузового транспорта с 9,9 до 22 млн т на таких допущениях:

– увеличении парка легковых автомашин со 150 до 380 единиц на 1000 человек за счет «роста личного благосостояния»;

– росте доли автомобилей с дизельным двигателем до 15% совокупного парка, на пропан-бутане – до 10%; оснащении баллонами с метаном 10% легких грузовиков;

– сокращении среднего расхода топлива на 15…25%;

– увеличении среднегодового пробега на 20…25% «по мере развития дорожной инфраструктуры».

Фактически, объем потребления 22 млн т получен умножением предполагаемого прироста автопарка на базовые объемы потребления, хотя данных о темпах «роста личного благосостояния» и «развития дорожной инфраструктуры», на которых основаны два из четырех допущений, авторы не приводят. Между тем, по оценке Всемирного совета предпринимателей по устойчивому развитию (World Business Council for Sustainable Development), количество легковых автомобилей в Украине к 2030 г. не превысит 300 единиц на 1000 человек. А по расчетам Глобальной инициативы по экономии топлива (Global Fuel Economy Initiative), удельный расход нефтепродуктов новыми транспортными средствами уже к 2020 г. сократится не на 15…25%, а с 8…10 до 4…6 л/100 км. При этом доля автомобилей с дизельным двигателем в Украине уже составляет 13% совокупного парка, пропан-бутан может использовать до 10% транспортных средств, а баллонами с метаном оснащено 11% легких грузовиков. С учетом этого, предположение об увеличении к 2030 г. объемов потребления моторного топлива легковым и грузовым транспортом до 22 млн т основано на ошибочных предпосылках.

6. Хотя в Методических рекомендациях по внедрению стратегического планирования в практику центральных органов исполнительной власти подчеркивается, что преимущества стратегического планирования не реализуются сами по себе, авторы обновленной Энергетической стратегии уверены, что одно лишь ее наличие обеспечит ее осуществление.

В отличие от Энергетической стратегии России на период до 2030 года, включающей Сводный план мероприятий государственной энергетической политики, обеспечивающих ее выполнение, обновленная Энергетическая стратегия Украины не предлагает путей ее реализации. Вопреки Концепции усовершенствования системы прогнозных и программных документов по вопросам социально-экономического развития Украины, авторы документа не конкретизируют меры, направленные на достижение установленных целей, и ресурсы, необходимые для их осуществления.

По мнению разработчиков, «перечень объективных измеримых показателей, которые должны быть достигнуты благодаря реализации Энергостратегии», а также «подробные и конкретные шаги, необходимые для достижения этих показателей», должны быть описаны в плане-графике, который «должен быть разработан Министерством энергетики и угольной промышленности и утвержден в течение шести месяцев со дня принятия Энергостратегии».

Таким образом, ответственные исполнители документа пытаются переложить на Минэнергоугля разработку четырех из шести (!) обязательных разделов стратегии развития ТЭК, определенных постановлением Кабинета Министров Украины от 26 апреля 2003 г. № 621, а именно:

– конкретизацию задач стратегии в соответствии с принципами SMART;

– экономическое обоснование и оценку ресурсов, необходимых для реализации стратегии;

– расчет ожидаемой эффективности и сроков выполнения стратегии;

– определение механизмов управления и контроля хода выполнения стратегии.

– конкретизацию законодательных и организационных мер и целевых проектов, которые обеспечат выполнение стратегии.

С учетом этого, создается впечатление, что единственной целью обновления стратегии являлось обоснование нынешних и будущих затрат (в том числе бюджетных), в которых заинтересованы отдельные группы интересов.

7. Вопреки требованиям Концепции усовершенствования системы прогнозных и программных документов по вопросам социально-экономического развития Украины, авторы Энергетической стратегии ограничиваются лишь перечнем «программ и документов», которые следует принять, не уточняя смысла необходимых изменений. Среди таких «рекомендаций», в частности:

– «обновить или изменить Закон Украины «Об электроэнергетике»;

– «разработать и утвердить Методику выбора технологии и производителя оборудования для новых атомных блоков (до 2013 г.)»;

– «обновить или изменить Налоговый кодекс Украины»;

– «разработать и утвердить Программу популяризации энергоэффективности среди населения». (Авторы снова путают термины: в отличие от энергосбережения, то есть сохранения энергии, роста энергоэффективности, то есть отношения произведенной добавленной стоимости к потребленной при этом энергии, можно достичь, например, искусственно уменьшив численность населения.)

Хотя разработчики не представляют себе «перечня объективных измеримых показателей, которые должны быть достигнуты благодаря реализации Энергостратегии», они, тем не менее, уверены, что осуществление базового сценария документа потребует 1,73 трлн грн в ценах 2010 г. При этом источниками финансирования развития ТЭК названы:

– «самостоятельное инвестирование коммерческими компаниями (частными или государственными) в рамках естественных процессов функционирования бизнеса за счет собственных средств или заемного финансирования. Для успешного и полного использования этого рычага государству необходимо обеспечить компаниям благоприятную среду для функционирования бизнеса и наличие долгосрочных стабильных и прозрачных правил работы на рынке, которые обеспечат возврат инвестиций при минимальном рыночном уровне цен»;

– «использование методов тарифной политики для обеспечения достаточности инвестиционных средств в коммерческих компаний, действующих на регулируемых рынках. Для реализации этого механизма задачей государства должно быть постепенное выведение регулируемых цен и тарифов на энергоресурсы на конкурентный уровень, который включает в себя инвестиционную составляющую, достаточную для обеспечения необходимого возврата на инвестиции коммерческим компаниям»;

– «прямые государственные инвестиции (в том числе и за счет привлечения внешних займов от международных организаций для реализации сложных инфраструктурных проектов) в случае, если энергетические объекты находятся в государственной собственности и государство планирует продолжать сохранять над ними контроль»;

– создание условий, повышающих привлекательность вложений, которые «могут включать в себя временное введение более благоприятной ставки налогообложения, отмена пошлин на ввозимое оборудование для капитальных проектов, применение ускоренной амортизации и т.д.». Правда, при этом авторы уточняют: «Необходимо следить, чтобы использование этих мер поддержки не приводило к существенному недополучению доходов или увеличению нагрузки на бюджет».

Из перечисленных источников в предприятия ТЭК должно инвестироваться примерно по 100 млрд грн ежегодно (то есть около $12,7 млрд). Между тем, даже при существовавших до кризиса возможностях украинской экономики предельным уровнем вложений в энергетику являются объемы на уровне $1 млрд с постепенным увеличением в случае улучшения инвестиционного климата. За последние годы относительно высокие (на уровне 25…30%) темпы роста общего объема инвестиций наблюдались только в 2003-2004 гг. (при темпах роста ВВП 9,6 и 12,1%). Отсюда следует важный вывод, что определенный Энергетической стратегией объем инвестиций в ТЭК может быть обеспечен лишь при ежегодных темпах роста ВВП не ниже 10%, в то время как базовый сценарий предусматривает лишь пять.

Таким образом, разработчики стратегии попали в классическую «ловушку» стратегического планирования, разработав абсолютно нереалистичный и нереализуемый документ, не учитывающий специфику объекта планирования и возможности изменений (в том числе их темпы). Иначе говоря, государство будет не в состоянии достичь поставленных в документе целей.

 

Почему так произошло

За годы независимости в Украине разработаны, по меньшей мере, три стратегических документа социально-экономического развития, ни один из которых не был принят парламентом, как планировалось, и не был трансформирован в операционные планы осуществления. Принято также свыше 20 стратегий, 80 концепций, 20 документов, определяющих основные направления реформирования или развития, 21 стратегия развития регионов, большинство из которых не выполняются. Это не позволяет сконцентрировать усилия и ресурсы на основных направлениях формирования конкурентных преимуществ страны.

В теории процесс стратегического планирования и управления является циклическим, непрерывным, требует налаженной системы обеспечения и поддержки и предусматривает распределение ресурсов (фонды, кадры, опыт), адаптацию к внешней среде, внутреннюю координацию, а также организационно-стратегическое предвидение. Однако в Украине он ошибочно отождествляется с подготовкой программного документа как конечного продукта, обычно нежизнеспособного из-за формального подхода, ненадлежащего уровня консультирования и отсутствия процедур, стимулирующих инициаторов политики к его реализации.

Несмотря на существование нормативной базы для подготовки стратегических документов, правовая основа для составления среднесрочных операционных программ обеспечения их выполнения, последовательного мониторинга и оценивания, обеспечения обратной связи для адаптации стратегии в соответствии с реалиями развития отсутствует. Общей проблемой остается отсутствие координации процесса.

Основными рисками реализации процесса стратегического планирования и управления являются:

– недостаток четкого, прагматичного видения;

– отсутствие или недостаточный уровень ответственности должностных лиц, вовлеченных в процесс разработки и реализации стратегических документов;

– разработка большого количества документов вместо формулировки приоритетов, целей, задач, определения институциональных и финансовых механизмов их достижения;

– недостаточное или неадекватное вовлечение общественности в процесс разработки стратегических документов;

– ненадлежащее внимание к определению механизмов мониторинга и оценки выполнения стратегических документов.

 

Выводы и рекомендации

Обновленная Энергетическая стратегия Украины на период до 2030 года:

– не является «стратегией развития отрасли экономики» в соответствии с определением, установленным Концепцией усовершенствования системы прогнозных и программных документов по вопросам социально-экономического развития Украины, и не соответствует существующей институциональной среде;

– не предлагает четко сформулированных целей, задач, институциональных и финансовых механизмов их достижения и темпов реализации государственной политики в энергетической сфере;

– подготовлена с нарушением предусмотренной действующим законодательством процедуры инициирования и разработки программных документов авторами, не располагающими необходимыми знаниями и опытом разработки прогнозных и программных документов по вопросам социально-экономического развития Украины;

– построена на ошибочных предпосылках и внутренне противоречива;

– нереализуема.

В связи с этим, целесообразно:

– передать подготовленный документ на доработку в соответствии с действующей процедурой разработки стратегии развития отрасли;

– отказаться от кулуарного принятия решений в топливно-энергетическом комплексе, когда их подготовка поручается ведомству, заинтересованному в максимально возможном развитии его отдельных сегментов;

– уведомить средства массовой информации об ответственных исполнителях обновленной Энергетической стратегии, привлеченных к работе консультантах и разъяснить критерии их отбора;

– проверить эффективность использования бюджетных средств, выделенных на разработку представленного документа.

 

После анализа проекта обновленной Энергетической стратегии Украины автору этих строк почему-то вспомнился анекдот.

 

Жили-были мыши и все их обижали. Как-то пошли они к мудрому филину и говорят:

– Мудрый филин, помоги советом. Все нас обижают, коты разные, совы. Что нам делать?

Филин подумал и говорит:

– А вы станьте ежиками. У ежиков иголки, их никто не обижает.

Мыши обрадовались и побежали домой. Но по дороге одна мышка сказала:

– Как же мы станем ежиками? – и все побежали обратно, чтобы задать этот вопрос мудрому филину.

Прибежав, они спросили:

– Мудрый филин, а как же мы станем ежиками?

И ответил филин:

– Ребята, вы меня ерундой не грузите. Я стратегией занимаюсь.